Проблема военной базы в политике США.
После начала антитеррористической компании в Афганистане страны Центральной Азии стали ключевыми партнерами в борьбе с терроризмом и поддержке коалиционных сил. Ташкент одним из первых заявил о готовности предоставить США бывшие советские базы на своей территории в поддержке сил международной коалиции. Уже в сентябре между Узбекистаном и США была достигнута договоренность о закупке для американских ВВС горюче-смазочных материалов (в том числе авиационного керосина). Также Узбекистан подписал соглашение о праве транзита через свою территорию невоенных грузов. Специалисты из этой страны начали помогать в восстановлении Афганистана. А в октябре 2001 года США и Узбекистан заключили Соглашение, согласно которому американским войскам в обмен на обязательство обеспечивать безопасность Узбекистана, в аренду на 25 лет были предоставлены узбекские базы Карши-Ханабад2. При этом было заявлено, что «с территории Узбекистана не допускается осуществление боевых наземных операций против Афганистана», а также «не разрешается осуществление бомбово-штурмовых операций». Было определено, что боевые самолеты могут осуществлять посадку на аэродромах Узбекистана только «в исключительных случаях»3. По Соглашению вооруженным силам США была передана авиабаза «Ханабад, которая должна использоваться в гуманитарных целях, поисково-спасательных операций, дозаправки и разведывательной деятельности. И уже 6 октября 2001г. на базе разместилась авиационно-вертолетная часть и подразделение 10-й горнострелковой дивизии армии США численностью 1000 военнослужащих.
По мнению американского профессора Р. Легволда, Соединенные Штаты перестроили стратегический баланс в регионе. Узбекистан не только усилил свое влияние в сравнении с Казахстаном и гибкость своей внешней политики, но и превратился в стратегический центр региона. Вследствие этого большее значение приобрели региональные союзы и организации, в которых присутствует Узбекистан, например Организация центральноазиатского сотрудничества. Значение же тех организаций, в которых он не участвует, скажем Евразийского экономического сообщества, снизилось4. Профессор прав, уже в марте 2002 года стороны подписали Декларацию США и Узбекистана о стратегическом партнерстве и основах сотрудничества. Узбекистан стал единственным государством Центральной Азии заключивший, по сути, не декларацию, а Договор о стратегическом партнерстве с США. США официально начали представлять помощь в реформировании и модернизации вооруженных сил Узбекистана, поставлять вооружения и военную технику, предоставлять обучение офицеров в американских военных университетах5. Так в 2002–2003 годы американская помощь Узбекистану составила 420 млн. долларов. В рамках программы «Совместное снижение угроз» республике дополнительно выделен 21 млн. долларов. Критика внутренней политики Узбекистана была смягчена.
Уверенность в правильном выборе выразил 4 апреля 2002 года президент И. Каримов заявив, что базы международной коалиции должны находиться ровно столько, сколько того потребует ситуация, а именно до окончательной стабилизации обстановки в Афганистане. «Я против того, чтобы американцы уходили из этого района до тех пор, пока не наступят мир и стабильность на всей территории Центральной Азии», - заявил накануне встречи лидеров ЦАС РИА «Новости» И.Каримов. Кроме того, Президент Каримов заявил, что "США сделали для Узбекистана то, что не смогли сделать партнеры по СНГ6.
Быстрая реакция на предложения США имело и казахстанский фактор, что подтверждает и эксперт Казахстанского института стратегических исследований М. Лаумулин считавший, что размещение американских войск в Узбекистане серьезно беспокоит Астану, соперничающую с Ташкентом за влияние в регионе.
Как пишут некоторые западные эксперты, выбор Ташкента в пользу Запада и, прежде всего США был связан, прежде всего, с желанием Узбекистана уйти из-под давления Китая и России, а также Исламского радикализма. Именно с США связывались надежды усилить внутреннюю стабильность, обеспечить инвестиции в военно-техническую сферу (главным образом в форме платежей за использование Узбекских баз) и ограничить влияние Китая7. Сразу после занятия базы Министерство обороны США провело через Конгресс выделение Узбекистану гранта в размере 25 млн. долларов на закупку вооружений. После прихода американских баз, Узбекистан потеснил Казахстан с первой строчки реципиентов и в 2002 году получил от США 161,8 млн. долларов, а также кредит на сумму 55 млн. долл. малым предприятиям Узбекистана для закупки американских товаров и услуг, а также 40 млн. долларов от Всемирного Банка.
Расширяя военное сотрудничество США, создали в Узбекистане несколько военных школ для подготовки офицеров армии Узбекистана. В 2001 провели совместные военные учения. Тогда же бюджет военного сотрудничества США и НАТО с Узбекистаном составил около 3 млн. долларов.
Но как свидетельствуют эксперты все эти дотации, не стали существенным подспорьем в развитии экономики Узбекистана и не смогли радикально улучшить финансовую и экономическую ситуацию. Во многом это связано с тем, что все вложения США имели под собой дополнительные обязательства: развитие независимых СМИ, НПО, деньги направлялись в конкретные сферы, а не туда, куда желало Правительство Каримова, а также то, что передавались они во многом товарами и услугами. Позже начав сотрудничать с Россией, в рамках ЕврАзЭС и ОДКБ, Узбекистан смог сам направлять освободившиеся финансы от льготных поставок в необходимые для себя сферы экономики.
Несмотря на развитие военного сотрудничества Министерств обороны двух стран, Доклады Госдепа США о правах человека в 2003/04 годах жестко критиковали режим Каримова8. В чем также усматривается разногласия Пентагона и Госдепа. Не получив желаемого вклада в экономику и испытав теракты в 2004 г., отношения Узбекистана и США начали подвергаться испытанию.
Апогей кризиса отношений случился после событий мая 2005 года в Андижане. НАТО пыталось убедить в необходимости проведения международного расследования, мотивируя это тем, что Узбекистан член программы ПРМ должен соблюдать принципы ПРМ, включая мирное урегулирование конфликтов. Однако после Андижана обратная реакция последовала незамедлительно. И. Каримов отказался от международного расследования событий. 5 июля Узбекистан присоединился к Декларации ШОС обнародованной на саммите глав государств-членов в Астане, определившей, что активная военная фаза антитеррористической операции в Афганистане завершена, и «государства – члены Шанхайской организации сотрудничества считают необходимым, чтобы соответствующие участники антитеррористической коалиции определились с конечными сроками временного использования упомянутых объектов инфраструктуры и пребывания военных контингентов на территориях стран – членов ШОС»9. А 27 августа 2005 г. Сенат Республики Узбекистан выпустил заявление и направил его в посольство США о разрыве Соглашения 2001 года и просьбе вывода контингента вооруженных сил США с аэродрома К-2 в течение 180 дней. Самолеты в июне были передислоцированы на базу Ганси в Кыргызстане и на базу Баграм в Афганистане.
О разрыве.
В целом разрыв отношений с США не был вызван только Андижаном. Разногласия были вызваны американским беспокойством о несостоятельности демократии и пророссийскому изменению в политике Узбекистана, хотя в то же время, присутствие небольшого немецкого военного контингента в Узбекистане не оспаривается ни Россией, ни центральноазиатскими правительствами. Еще в 2003 году Президент Буш требовал не давать финансирование Узбекистану, если специальная комиссия Госдепартамента не обнаружит «существенного прогресса» в развитии демократии и свобод в Узбекистане. Что и произошло. В 2003 году Правительство США сократило помощь Республике с 161 до 43 млн. долларов10. С каждым годом требования становились все жестче. Требования демократии и свобод игнорировались Ташкентом, полагая, что для американцев значение базы гораздо важнее свобод в далекой стране. Хотя из года в год американцы давали понять о невозможности такой политики. В середине 2004 США отказали Ташкенту в 18 млн. долларов11. Тогда же Узбекистан начал препятствовать взлетам тяжелых самолетов с Ханабада. Некоторые же американские чиновники внушали Узбекистану, что США готовы сотрудничать. Еще в начале 2004 года Министр обороны США Д. Рамсфельд заявлял что, - взаимоотношения (между США и Узбекистаном – МС) в области обороны являются очень крепкими, и крепнут день за днем12.
До 2004 года вложения в подержание безопасности Узбекистана были наиболее высокими по сравнению с другими странами региона. Еще до сентября 2001 года между правительством США и правительством Республики Узбекистан было подписано Соглашение по содействию в области контроля за наркотиками и правоприменению. В соответствии с Соглашением с 2001 по 2004 гг. было выделено более 4.1 миллионов долларов на содействие Узбекистану в борьбе с контрабандой наркотиков, улучшить способности Узбекистана контролировать границы, а также предоставлять обучение и другое техническое содействие, направленное на улучшение судебно- правовой и исправительной систем Узбекистана.
С 2003 года Госдепартамент США через программу «Пресечение контрабанды через границу с помощью средств авиации» предоставляет Пограничным воскам Узбекистана и МВД Республики в подразделения по борьбе с наркотиками помощь в сфере безопасности в виде оборудования, средств и тренингов13. По Программе «Экспортный Контроль и Безопасность Границ» и «Пресечение Незаконного Пересечения Границы при Помощи Средств Авиации» с апреля 2000 по 2004 год Правительству Узбекистана было передано более 19 млн. долларов в виде оборудования и обучения14. Кроме того, США подарили Республики несколько патрульных катеров. Однако после 2004 года из-за отказа Ташкента от продвижения в сфере прав человека и деморатизации финансирование двух программ развития безопасности, «Финансирование иностранных Вооруженных сил», «Международное Военное Образование и Обучение» было сокращено15.
Разумеется, торопиться самостоятельно, разрывать отношения, приносящие такую существенную поддержку, И. Каримов не спешил, правильно полагая, что при разрыве и те деньги, которые США дает, могут прекратиться. Оставляя надежду, на какую ту адекватную реакцию, Узбекистан протянул до 2005 года, когда увидел сначала Бишкек, а потом Андижан. Подобная уверенность Узбекистана оправдывалась развитием отношений с Россией и ее постоянной готовностью принять Узбекистан в свое покровительство. Именно в 2003 – 2004 гг. начались попытки Ташкента восстановить утраченное сотрудничество с Москвой. Например, в 2003 году Узбекистан вступил в ШОС и согласился на размещение Антитеррористической структуры ШОС в Ташкенте.
Последствия разрыва и новая политика.
Все было сделано по букве закона. В соответствии с 18 статьей Соглашение, заключалось сроком на 1 год, но продолжало оставаться в силе, пока одна из сторон (Узбекистан или США) не прекратит его действие письменным уведомлением за 180 дней по дипломатическим каналам. Тем самым, Узбекистан отказался от 50 млн. долларов ежегодной платы за использование базы К-2. С октября 2001 до мая 2005 года Вашингтон заплатил Республике около 200 млн. долларов. А, выступая 7 сентября 2005 года, Посол США в Узбекистане Пурнелл поблагодарил подполковника Шарифа Ахмедова, начальника штаба Военно-Воздушных Сил Узбекистана за обеспечение безопасности вылетов. «Более 40 000 вылетов и посадок американской авиации было осуществлено без единого летного происшествия в течении четырех последних лет, что внесло существенный вклад в успех операции Несгибаемая Свобода», - заявил посол16. Хотя, несомненно, часть экономической помощи, направляемой Соединенными Штатами оставалось в карманах высших чиновников.
По официальным данным к 2005 году на территории Узбекистана базировалось около 1500 военнослужащих армии США, из которых 900 являются военнослужащими ВВС, 400 - армии и 450 - гражданскими служащими, 25-30 транспортных самолетов C-130H и C-1717. Таким образом, вооруженные силы США составляли существенную силу в обеспечении безопасности Узбекистана. Что абсолютно немного учитывая сегодняшний миллиардный военный бюджет Республики. Помимо чисто «военных» выплат в 2006 году США сократили финансовую помощь Узбекистану с 91 млн. до 20 млн. долларов.
На обустройство базы и реконструкцию аэропорта было израсходовано около 5 млн. долларов. В то же время, по данным узбекского сенатора от Кашкадарьинской области Нуритдина Зайниева, расходы правительства Узбекистана по эксплуатации базы Ханабад составили 168 млн. долларов. Эту цифру он озвучил в августе. Зайниев также сообщил, что американская сторона не выплатила сумму в размере 800 тыс. долларов за потребление воды18. По сообщению же помощника Секретаря США Фрида после ухода из Ханабада Правительство США заплатила за базу «23 млн. долларов, … что является калькуляцией тех услуг, которые были предоставлены со стороны Узбекистана за время функционирования базы»19. Ташкент всегда понимал, что, став форпостом борьбы с международным терроризмом, он усилил свое значение. Но этот фактор утратил свое значение, когда за него стали платить миллионы, полученные уже в августе 2002 года. Узбекистан почувствовал силу и стал тем или иным образом диктовать свои условия.
Андижан вынудил США сделать выбор между демократией и правами человека и военным присутствием, а точнее значением антитеррористической компании в Афганистане. Еще в июне 2005 года госсекретарь США К. Райс отвергла мнение, что Узбекистан использует заинтересованность США в узбекской авиабазе для давления на Вашингтон с целью снизить американскую критику в адрес Узбекистана по правам человека. «Это не сработает», - заявил госсекретарь20. Выбор пал на первое. Да авиабаза была нужна США, и ее потеря больно ударила по позициям США в регионе. Одновременно сделав Россию победителем за влияние в Узбекистане. Стратегический просчет в ставке на один Узбекистан, был понят позже, когда США и НАТО пришлось восстанавливать связи с Узбекистаном, понимая, что до тех высот какие были, они уже не поднимутся. По крайней мере, при президенте И. Каримове.
Второй вариант. База была нужна, так как играла важную роль в обеспечении гуманитарных операций в Афганистане21. Также возможна привлекательность К-2 с финансовой точки зрения для министерства обороны США, не говоря уже о геополитическом факторе присутствия США в Узбекистане. Отсутствие значения обеспечения безопасности свидетельствуют и слова бывшего заместителя министра обороны Пола Вулфовица который заявил, что теперь для США «функционирование [базы] может иметь скорее политическое значение чем военное, а базы и военные учения, проводимые в будущем должны всем, в том числе и таким странам как Узбекистан дать понять, что мы имеем возможность вернуться и мы вернемся»22. Кроме того, США заинтересованы в узбекских и кыргызских базах как «оперативных центров», которые американские военные смогут использовать для быстрого развертывания войск в более отдаленной перспективе. Базы США в двух странах Центральной Азии расположены на небольшом расстоянии от Афганистана, Ирана, Пакистана, Китая, России, что должно было стать сдерживающим элементом в политике Китая, прежде всего. Но К-2 уже нет и планам по наращиванию присутствия уже не суждено сбыться. Для США остался вариант усиливать присутствие в традиционном военно-техническом сотрудничестве со всеми странами Центральной Азии. Отдавая приоритет Казахстану, США тем самым привлекают Узбекистан, стремящийся не отставать от своего конкурента во влиянии на регион. Привлекая в это дело немалые финансовые средства.
Хотя мог быть и третий вариант. Учитывая ведение боевых действий на юге и юго-востоке Афганистана, значимость базы упала. Осознавая это американское правительство, могло намеренно повышать требования к свободе и правам человека в Узбекистане. Именно такую точку зрения предлагали американские эксперты23. Очевидно американцы лишились сдерживающего фактора и решили использовать все свои рычаги и, прежде всего финансовые требуя соблюдения прав человека построения демократической формы правления, тратя на это существенные суммы. Кроме того, политика Правительства США оказалась верной. Начав развивать широкое сотрудничество с Астаной, Ташкент отреагировал верно, и через некоторое время благосклонно отнесся к дальнейшему развитию сотрудничества с США.
Узбекистан по-прежнему сталкивается с экстремистскими организациями, а значит, все еще нуждается в широкой международной помощи, и американцы использовали это, планомерно возвращая Узбекистан к пониманию своей необходимости.
Летом 2006 г. наметились признаки того, что Вашингтон начинает восстанавливать отношения с Ташкентом. С визитом в августе 2006 года заместителя министра Р.Баучера и его заявлением о том, что Белый дом готов к диалогу, контакты между двумя сторонами возобновились. В 2007 году процесс улучшения отношений Узбекистана с США и Западом стал очевидным. 12 ноября 2007 года Ташкент посетил спецпредставитель НАТО Роберт Симмонс, где встретился с министром иностранных дел Норовым, министром обороны Мирзаевым и председателем комитета по международным отношениям верхней палаты парламента Сафаевым. Стороны обсудили состояние отношений между НАТО и Узбекистаном, вопросы практического сотрудничества и региональной безопасности, а также обстановку в Афганистане. Накануне президентских выборов в декабре 2007 года И.Каримов сам стал говорить о выгодности сотрудничества с Западом. «Узбекистан в своей внешней политике всегда был и остается сторонником взаимного уважения и взаимовыгодного сотрудничества со всеми близкими и дальними соседями, в том числе США и Европой», – заявил Каримов24.
В январе 2008 года после длительного перерыва узбекскую столицу опять же впервые после событий мая 2005 года посетил глава Центрального командования США – адмирал Уильям Феллон, который заявил, что его «визит в Узбекистан не предусматривает, каких бы то ни было вопросов, касающихся баз или открытия баз». Что опять же говорит о стремлении США восстановить прежние отношения и не допустить формирования лидерской роли России. Активизация Узбекистана по восстановлению сотрудничества с США и Западом в целом, нашла подтверждение и в стремлении НАТО восстановить сотрудничество с РУ.
Вопрос НАТО.
Узбекистан, имевший Индивидуальный план действий после Андижанских событий разорвал сотрудничество. Узбекистан, первоначально вовлеченный в ИПДП, после 2005 года в связи с разногласиями на действия в Андижане, сократил свое сотрудничество до нескольких незначительных действий. По-прежнему осуществляется сотрудничество в таких областях, как обучение и подготовка кадров и гражданское чрезвычайное планирование. Каналы связи также оставались открытыми.
Некоторое время Узбекистан не принимал участия в заседаниях СЕАП, но с начала 2008 года НАТО и Узбекистан возобновили регулярный диалог через СЕАП и ведут сотрудничество в ряде конкретных областей. Узбекистан остается одним из основных транзитных маршрутов для перебросок гуманитарных грузов в Афганистан, большая часть которых доставляются по мосту Хайратон. Узбекские специалисты помогают в осуществлении важных инфраструктурных проектов в Афганистане, включая реконструкцию десяти мостов, связывающих север страны с Кабулом. Узбекистан продолжает участвовать в семинарах и симпозиумах по оборонной политике и стратегии по линии Партнерства ради мира, а также в мероприятиях по обучению офицеров ВС Узбекистана с акцентом на изучении английского и французского языков25.
Республика же в свою очередь дала сигнал, к восстановлению сотрудничества пойдя на уступки в сфере прав человека. На пресс-конференции представитель НАТО Р. Симмонс посетивший 5 марта 2008 года Москву заявил, «В последнее время на фоне некоторых событий, в частности, обсуждений вопросов прав человека с государствами Евросоюза, ситуация несколько улучшилась. Узбекистан демонстрирует готовность к сотрудничеству. В этом контексте мы удовлетворены тем, что власти данного государства готовы предоставить … базу (тогда имелось ввиду К2 – МС) для использования другим странам помимо Германии». «Насколько я понимаю, США начинают использовать этот объект, и мы, естественно, можем это только приветствовать», - заявил представитель Альянса26.
Позже источники в Штаб-квартире Североатлантического альянса частично опровергли эту информацию, заявив, что Симмонс имел в виду аэродром в Термезе. Именно из Термеза, который расположен на правом берегу Амударьи – по реке проходит граница с Афганистаном, – теперь можно будет американцам, правда, на самолетах бундесвера, переправляться в эту страну27. Пока прямого доступа на двусторонней основе ни к одному из военных объектов в Узбекистане США не имеют28. Подобные заявления объяснили визит главы Центрального командования, и желание И.Каримова торговаться. Можно подозревать, что Каримов заранее знал, что рано или поздно он вернет американцев в Узбекистан. Тем более что США после Андижана откровенно сделали ставку на Астану, чего Каримов допустить не мог. Вряд ли он консультировался с Москвой по поводу своего шага, но он уже получил от Кремля все что мог и теперь мог сам определять свою политику. Вступив в ЕврАзЭС, ОДКБ, подписав соглашения, Узбекистан не только сравнялся, но и обогнал Астану в сотрудничестве с Москвой, теперь возвращая американцев, он опять старается превратиться в главного игрока в Центральной Азии. Россия как сообщается со своей стороны хотела бы использовать в интересах своих ВВС базу в Ханабаде и другие военные аэродромы Узбекистана, о чем по военно-дипломатическим каналам идут предварительные переговоры29.
Президент Узбекистана И.Каримов подтвердил готовность к восстановлению отношений на Бухарестском саммите НАТО в апреле 2008 года. На заседании Совета евроатлантического партнерства И. Каримов предложил Альянсу коридор для перевозки невоенных грузов в Афганистан через пограничный узел «Термез-Хайратон» – единственный путь железнодорожного сообщения с этой страной. Выступая на саммите, Каримов пообещал подписать соответствующее соглашение. «За основу будущего соглашения можно было бы взять подписанное Узбекистаном и Германией 4 марта текущего года соглашение по железнодорожному транзиту грузов бундесвера через территорию Узбекистана», – отметил президент Узбекистана30. А также подчеркнул необходимость участия Альянса в мирных переговорах в Афганистане. Очевидно, что стремление Узбекистана вернуть отношения с НАТО на прежний уровень с радостью восприняли в Альянсе, а значит, в самом ближайшем будущем Россия будет искать механизмы компенсации, одним из которых может стать будущее базы Карши-Ханабад.
Россия на пути к военному сотрудничеству с Узбекистаном.
После 11 сентября и открытия американской базы в Ханабаде31 отношения России и Узбекистана подверглись серьезному кризису, хотя сразу, после того как И. Каримов сообщил, что его страна готова предоставить свое воздушное пространство для борьбы с террористами, он позвонил Президенту России В. Путину. Видимо Президент Узбекистана рассказал о возможности открытия военных баз США на территории Республики. Хотя это и не нравилось Кремлю, ничем помешать он не мог.
В итоге до 2003 года, каких либо военно-технических или военно-политических отношений не было, хотя политические контакты не прекращались. Именно «с середины 2003 г., как считает МИД России, - во внешней политике Узбекистана началась корректировка отношений со странами Запада в сторону придания им более взвешенного характера с одновременным усилением линии на развитие политического и экономического взаимодействия с Россией»32. Импульс к восстановлению двусторонних связей придал рабочий визит в Узбекистан Президента Российской Федерации В.В.Путина в августе 2003 г. В ходе которого особое внимание было уделено вопросам активизации двустороннего торгово-экономического сотрудничества.
Во время ответного визита И. Каримова в Москву 16 июня 2004 года была подтверждена готовность Узбекистана предоставить место для размещения Региональной антитеррористической структуры ШОС в Ташкенте, был подписан Договор о стратегическом партнерстве, определивший несколько приоритетных направлений сотрудничества: поставки и ремонт военной техники и материалов, обучение офицеров, проведение совместных учений и др33. До этого в мае, в ходе визита министра обороны С. Иванова стороны парафировали проект соглашения о создании в Узбекистане совместного предприятия по ремонту вертолетов Ми-8 и Ми-24. Хотя тогда Иванову не удалось уговорить Каримова продать акции Ташкентского авиационного производственного объединения имени Чкалова (ТАПОиЧ) российской корпорации.
Дальнейшее углубление сотрудничества с Россией связано с июльскими терактами в Ташкенте 2004 года. Возможно, российские спецслужбы предупредили официальный Ташкент о возможности подобного развития, но, учитывая неопределенный характер отношений, Узбекистан не среагировал. Но уже после событий, спустя всего месяц в Ташкент прибыл министр обороны России, который накануне визита сообщил, что «визит осуществляется по решению президентов России и Узбекистана, которые считают, что силовые ведомства двух стран должны теснее взаимодействовать в современных условиях, когда в этих странах не прекращаются теракты»34. Что опять же косвенно указывает на знание Россией террористической активности в Узбекистане. Соединенные Штаты, разместившие здесь свою базу и теоретически имевшие возможность сообщать необходимую информацию, не сделали это. В итоге, именно после возможного получения информации от России началось развитие военно-технического сотрудничества двух стран и дальнейшее ее углубление. В июле 2004 г. президенты В.Путин и И.Каримов на встрече в Крыму договорились о подготовке совместных военных учений. Также вероятно, что в 2005 году от российских спецслужб начали поступать данные об участии в агентурной деятельности военных Ханабада, возможно это стало еще одной из причин на запреты на вылеты американских самолетов появившихся в этот год.
После Андижана в 2005 году ситуация изменилась. Узбекистан попросил американцев покинуть военную базу, вступил в ЕврАзЭС. Но все было не так просто радужно. В июле, приехав в Москву, И. Каримов, конечно, подписал меморандум о сотрудничестве в военной области, обязуясь добиваться вывода иностранных контингентов, но отказался взамен американских, разместить российских военных, в виде полноценных баз. Заявив, что Узбекистан пока не готов на постоянное российское военное присутствие. Хотя и обнадежил, что в случае кризисных ситуаций Россия сможет иметь такую возможность, прежде всего в аэропортах. Также обсуждались поставки модернизированных военно-транспортных вертолетов35 для спецподразделений и другой техники и оборудования36. Учитывая опыт Казахстана, Каримов не имеет потребности в новых базах, особенно понимая, что он не получит от них той же финансовой выгоды, что получал от США. Казахстан37 не имеет баз, а, тем не менее, развивает активное сотрудничество со всеми сторонами. Хотя президент Каримов и не до конца учитывает фактор российских объектов на территории Казахстана. Понимая это, ему бы следовало согласиться на присутствие российских военных и использовать это, например в торгово-экономических вопросах.
Возможно, Каримов и многие высшие лица Узбекистана боялись российской мести за сотрудничество с международной коалицией. Но визит в Москву рассеял эти опасения. В ноябре 2005 в ходе визита И. Каримова между Россией и Узбекистаном был подписан договор о союзнических отношениях, и ряд других соглашений. Одно из главных положений которого по ст.4 позволяет «предоставлять друг другу права на использование военных объектов, находящихся на их территории»38. Что свидетельствует об изменении подхода Президента Узбекистана к возможному появлению российской базы. И.Каримов широко благодарил Россию за своевременную помощь, заявив, что «это само по себе беспрецедентное явление, что Россия идет на подписание договора о союзнических отношениях с Узбекистаном»39. Добавив, что это отвечает долгосрочным стратегическим задачам и России и Узбекистана.
Эксперты Минобороны вроде бы изучали технические возможности создания в Узбекистане российской авиационной группы с учетом подписанного между двумя странами договора о союзнических отношениях и ожидаемого вхождения Ташкента в ОДКБ. Но, учитывая, что договориться не получилось, и геополитическая победа России в Узбекистане оказалась не такой сладкой. Тогдашний министр обороны Сергей Иванов опроверг эту информацию. Выступая перед журналистами в Перми в декабре 2005 года, он заявил, что Россия не планирует создавать свою военную базу в Узбекистане. «У нас никаких планов на этот счет нет», - сказал он40. Американцы, конечно, ушли, только Россия не заняла их место. Поняв это, Россия стала втягивать Узбекистан в другие долгосрочные проекты.
В сентябре же 2005 года Сергей Иванов посетил первые в истории российско-узбекские военные учения. От каждой из сторон в маневрах приняли участие по 200 военнослужащих41. По мнению российского министра «учения стали практическим подтверждением взаимной заинтересованности Ташкента и Москвы в объединении усилий по защите национальной безопасности и обеспечению региональной стабильности».
Постепенно Узбекистан начал присоединяться к региональным структурам пророссийской направленности. В 2005 к ЕврАзЭС и немного позже в августе 2006 начался процесс вступления Узбекистана в ОДКБ, в которой он никогда не состоял, а из Договора вышел в 1999 году. МИД России воспринял это «как хороший импульс в направлении развития отношений и сотрудничества на принципах стратегического союзничества»42.
Вопрос ОДКБ43.
Узбекистан начал активно участвовать во всей деятельности по развитию организации. Параллельно начал прорабатывать 79 документов, подписанных ранее без своего участия. Вступление в ЕврАзЭС и ОДКБ повысило роль и значение этих региональных организаций. Одновременно подтвердив успех российской политики в Центральной Азии. Даже соперник по региональному лидерству Президент Казахстана Н.Назарбаев отметил на расширенном заседании Совета коллективной безопасности ОДКБ, что «восстановление членства Узбекистана будет содействовать формированию пояса безопасности на южных рубежах»44. Уже в сентябре 2006 года секретариат ОДКБ посчитал, что «даже приблизительные оценки говорят, что ( при вступлении Узбекистана в ОДКБ–МС), речь может идти о десятках миллионов рублей преференций». «Узбекистан получит возможность на льготных условиях приобретать продукцию военного назначения, произведенную в государствах-членах Организации, в том числе в России. Он получит право на льготной, безвозмездной основе готовить свои военные кадры в вузах Минобороны РФ и других государств-членов ОДКБ»45, - подчеркнули в Секретариате ОДКБ.
Далее опять встал вопрос будущего базы К2. Если в середине 2005 года И.Каримов не видел необходимости в постоянной военной базе России, в ноябре 2005 года подписав стратегическое соглашение – выразил возможность ее существования, то в 2006 году при вступлении в ОДКБ И. Каримовым поднял вопрос о размещении российской военной базы на узбекской территории. Минобороны России ответило отказом, заявив, что российского военного присутствия и так хватает в Центральной Азии, и дополнительные контингенты войск в Узбекистане не нужны. Как видно цель, по которой Россия считает безопасность в Центральной Азии крайне важной, адекватных действий не имеет. Кроме льгот и возможного усиления обороноспособности путем появления российской базы, в ОДКБ Узбекистан привлекает присутствие «механизма» оказания военной помощи его участникам, если они подвергнутся внешнему нападению. Учитывая подверженность Узбекистана внешним вылазкам террористических групп, этот факт становиться очень важным.
Возможно, членство в ОДКБ и готовность подписать все необходимые документы было очередной попыткой Каримова, переложить финансовое бремя по обеспечению безопасности и настроить ОДКБ на возможность своего прямого присутствия в Узбекистане. Как видно Каримов всерьез воспринял угрозу своему правлению. Это подтверждает и жесткая реакция на Андижанские выступления и подписанный в ноябре прошлого года Договор о союзнических отношений. Как кажется именно это соглашение, по которому нападение на Узбекистан стало равносильным нападению на Россию, имеет для Каримова первичное значение в обеспечении своей безопасности. Президент Узбекистана не испытывает иллюзий от ОДКБ и ШОС, стремясь получить в этих союзах больше финансовых выгод, чем гарантий безопасности. Этим соглашением Каримов заручился поддержкой России влиятельного государства, которое если, что случиться, как минимум политически заступится за Узбекистан. Для Каримова важнее получать вооружения по льготным кредитам, нежели активно участвовать в операциях ОДКБ. Именно степень участия в операциях ОДКБ и может стать предметом торга с американскими представителями.
Ведь Москва со своей стороны хотела бы, чтобы Ташкент кроме членства включился в существующие проекты. На пресс конференции в Москве Генсек ОДКБ Н. Бордюжа сказал, что «Узбекистан с момента возобновления членства в ОДКБ взял на себя все обязательства в рамках нашей Организации. После соответствующих внутригосударственных процедур Вооруженные силы Узбекистана будут участвовать в войсковой группировке, которая в настоящее время разворачивается в центральноазиатском регионе». Однако ни в 2007, ни в 2008 гг. Узбекистан так и не участвовал, в каких либо совместных учениях ОДКБ, ограничившись отправкой оперативной группы министерства обороны. То же касается и ШОС. Так в августе 2007 года вместо контингентов войск как другие члены ШОС, Ташкент отправил на учения «Мирная миссия 2007» группу офицеров общей численностью в 6 500 человек. Узбекский лидер с воодушевлением взялся за свое членство в ОДКБ и ЕврАзЭС, опять же подчеркивая важность экономической составляющей, даже в военной сфере46.
Льготные поставки вооружений и обучение солдат в российских вузах стали стратегическим компонентом деятельности ОДКБ. В то же время это не стало механизмом, фиксирующим стратегическое сотрудничество. К тому же стремление развивать сотрудничество с НАТО снизило значение ОДКБ для Узбекистана. Ташкент так и не согласился предоставить свои воинские формирования в коалиционные группировки. Несмотря на хороший прием Генсека ОДКБ Н.Бордюжи в апреле 2008 года, Узбекистан, выступившей с инициативой предоставить свою территорию для транзитной транспортировки мирных грузов НАТО, уклонился от консультаций по этому вопросу с партнерами по ОДКБ. Не присутствовали узбекские представители и на ряде других консультативных встречах в рамках Организации Договора о коллективной безопасности.
Результаты нового партнерства.
Воодушевление от 2005/06 годов стало иметь более реалистичный оттенок в 2007 году. В середине июля 2007 года между Россией в лице Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК), а точнее Авиационного комплекса имени Ильюшина и Узбекистаном в лице Ташкентского авиационного производственного объединения имени Чкалова было подписано соглашение о совместном производстве двух военно-транспортных самолетов четвертого поколения Ил-76МФ в рамках контракта с Иорданией. В ноябре 2007 года в Москве принято решение о вхождении ТАПОиЧ в состав ОАО «Объединенная авиастроительная корпорация» (ОАК). Напомним, что Узбекистан несколько раз выставлял акции ТАПОиЧ на торги, но заинтересованных инвесторов никогда не находил, попытки же российских компаний добиться передачи акций им, не находили поддержки. Россия также с 2002 года уговаривала Ташкент включить ТАПОиЧ в авиационный холдинг Илюшин, угрожая перенести производство в Воронеж. И только после разрыва отношений с США этот процесс покупки акций единственного в Центральной Азии авиастроительного предприятия российской корпорации сдвинулось с мертвой точки. Однако позже Москва решила производить Ил-76 не в узбекской столице, как раньше, а в России, в Ульяновске47.
В начале ноября 2007 года, заместитель главнокомандующего Военно-воздушными силами РФ по вопросам Объединенной системы ПВО государств-участников СНГ генерал-лейтенант А. Бижев и главкомом ВВС России В. Михайлов посетив Ташкент, встретились с министром обороны Узбекистана, где договорились об использовании Узбекского аэродрома в интересах российских ВВС в случае возникновения форс-мажорных обстоятельств. В обмен на право использовать военную базу в Навои, ВВС Российской Федерации оснастят расположенный там аэродром новейшей аэронавигационной техникой и вооружением ПВО. На этом аэродроме будут находиться самолеты Су-27 и МиГ-29 узбекских ВВС и ПВО. В перспективе, планируется оборудовать в Узбекистане региональный штаб Центральноазиатской ЕРС ПВО в рамках Объединенной системы ПВО СНГ48.
Россия поставляет бывшей советской республике вооружение, авиацию, средства ПВО, боеприпасы и запасные части к военной технике. В марте 2007 г. между Москвой и Ташкентом подписано соглашение об образовании первого СП «УзРосАвиа», где доля российских организаций в уставном капитале составит не менее 51%. По соглашению предусматривается, что Россия и Узбекистан будут строить и модернизировать вертолеторемонтный завод в Чирчике.
Добиваясь лояльности Москвы и желая получать льготные поставки вооружений и оборудования, Ташкент занял место Астаны. В ноябре 2007 года министр обороны России посетивший Ташкент и подписавший план двустороннего военного сотрудничества на 2008 год, также договорился об использовании территории Узбекистана (плато Устюрт в пустынном северном районе страны) для падения отработавших ступеней ракет-носителей. Если раньше они падали на территорию Казахстана, раздражая Астану, то теперь Узбекистан пришел на помощь России. Тем самым Москва грамотно использовала готовность Ташкента к активизации двустороннего сотрудничества.
Президент Каримов высоко оценил визит Сердюкова, рассматривая его «как еще одно подтверждение развивающихся отношений между министерствами обороны наших стран, которые получили мощный импульс после подписания Договора о союзнических отношениях в 2005 году». «Состояние и масштабы существующего практического военного сотрудничества позволяют сказать, что Узбекистан и Россия и в военной сфере идут по пути развития союзнических отношений», - добавил Каримов49. Также министерства обороны двух стран договорились о ежегодных тренировках специалистов ПВО и ВВС ВС страны на российском полигоне Ашулук (Астраханская область). В вооруженные силы Узбекистана планируются поставки новых зенитных ракетных комплексов, а также радиотехнических средств и РЛС.
В целом цена заключенных сделок во время визита С. Иванова десятки миллионов долларов. Хотя, если сравнивать с американской военной помощью, это не так уж и много. Суммарная военная помощь США узбекским силовым структурам в последние годы ежегодно составляла от 70 до 100 млн. долларов.
Итоги 2005-2007 гг. выглядят существенными, кроме уже сказанного стоит напомнить о том, что в России на льготных условиях уже обучилось около 250 узбекских офицеров. В 2007-2008 гг. еще более 150 курсантов из Узбекистана в военных вузах РФ продолжают обучение. По внутрироссийским ценам идут ремонт и поставки вооружения и военной техники в ВС страны. В рамках военно-технической помощи в России в этом году отремонтированы военно-транспортные самолеты и армейские автомобили «Урал». Что касается ТАПОиЧ, то если тяжелые самолеты там не стали производить, то, Министерство обороны РФ начало финансировать проект постройки на Объединении партии легких военно-транспортных самолетов.
Подтверждению союзнических отношений стал первый визит только что переизбранного Президента Узбекистана И. Каримова в Россию, где с 5 по 6 марта 2008 года обсуждались вопросы двустороннего и многостороннего сотрудничества, и были подписаны несколько документов. И. Каримов подчеркнул «беспрецедентный факт» подписание документа о том, что Ташкентский авиационный завод вошел в состав госкорпорации ОАК. Президент Узбекистана увидел в этом «знаковое событие, это является хорошим прецедентом для того, чтобы в перспективе возникали такие ассоциации, когда можно было бы объединять ведущие предприятия Узбекистана в составе ассоциации с ведущими предприятиями России, с тем чтобы решать общие задачи и, самое главное, видеть четкую и ясную перспективу»50. Кроме того, визит был выражен стремлением успокоить Москву, подчеркнув ее значимость. Заявив тем самым, что развитие отношений со странами Запада это есть формирование многовекторной политики Республики, при некотором приоритете России. Что опять же копирует модель Астаны.
Перспективы.
Вхождение Узбекистана в региональные структуры и первый визит И.Каримова в Россию говорят о стремлении Узбекистана символически показать значимость и приоритет России в своей внешней политике. Однако, получив выгоды от прихода России, практическое сотрудничество Узбекистан развивает слабо. Узбекистан не становиться активным членом ОДКБ (что связано с активизацией сотрудничества с НАТО), не появляется и российская военная база в Узбекистане, ТАПОиЧ не загружен работой. Россия стала приоритетом Узбекистана в оборонном сотрудничестве, но не единственным партнером. И теперь будет играть роль геополитически значимого региона, предлагая взамен своего сотрудничества и активности новых контрактов и экономических преференций.
Эйфория от 2005/06 годов прошла. Узбекистан начал формировать многовекторную политику. Так во время недавней президентской кампании И. Каримов заявил, что «Узбекистан в своей внешней политике всегда был и остается сторонником взаимного уважения и взаимовыгодного сотрудничества со всеми близкими и дальними соседями, в том числе США и Европой»51.
Хоть США в ежегодных докладах о правах человека по-прежнему недовольны Узбекистаном, улучшение отношений все же происходит. И, прежде всего по тому, что США не хотят полностью потерять Узбекистан. Республика по-прежнему нуждается в инвестициях, а Вашингтон по-прежнему желает расширения и углубления сотрудничества со странами Центральной Азии, снижения влияния России и Китая. Все это требует восстановление сотрудничества, тем более что Ташкент выразил готовность к его продолжению, прежде всего, видя появившуюся активность США на казахском направлении. Еще в 2005 году в ноте МИД РУ от имени Узбекского правительства подчеркивалось, что Узбекистан и впредь продолжит свое активное участие в международной антитеррористической коалиции, а также сотрудничество с США в борьбе с международным терроризмом, радикальным экстремизмом, наркотрафиком и другими угрозами миру и безопасности»52. Вот только теперь слова стали определять практический смысл. Узбекистан пошел на сближение с США и НАТО, более того в Бухаресте И.Каримов выступил как агитатор роли НАТО в Центральной Азии. Вряд ли оно будет таким как в 2002 году. Предполагается, что Ташкент и Вашингтон будут более прагматично относиться к двустороннему сотрудничеству.
Но новые отношения двух великих держав с Узбекистаном, это не то, что было еще в 2001/03 годах. За несколько лет Россия не только пришла в Узбекистан, но и закрепила это договорно-правовой базой. Однако за время отсутствия США в 2005/07 годах смогла осуществить ни так много. Не получилось открыть здесь свою военную базу, сделать Республику столпом ОДКБ наряду с Казахстаном. В дальнейшем Узбекистан будет вынужден лавировать между Москвой и Вашингтоном, что получается у него крайне неудачно. Из чего опять же следует, что в будущем России будет крайне сложно добиваться продвижения своих военно-политических интересов. Узбекистан будет стремиться развивать сотрудничество с Западом, что будет сказываться на отношениях с Россией. За стремлением к активизации сотрудничества с НАТО будет стоять заморозка отношений по линии ОДКБ, и только желание повысить свой статус до уровня Казахстана может привести к активизации Республики в организации.
Пока же МИД России в опубликованном в марте 2008 года Обзоре внешней политике, отметил что даже, несмотря на активизацию восстановления сотрудничества между Узбекистаном и США, МИД РФ считает, что в 2007 году И.Каримов четко подтвердил позицию о том, «что Узбекистан не намерен сворачивать с выбранного курса и руководствуется основополагающими межгосударственными Договорами – о стратегическом партнерстве от 16 июня 2004 года и о союзнических отношениях от 14 ноября 2005 года как системной основы развития всего комплекса российско-узбекских отношений»53.
Однако возникающая конкуренция, как и в Казахстане, будет способствовать развитию обороноспособности республики, а значит, лидерства одной державы в Узбекистане пока не будет. Усиление соперничества лишит Россию возможности продолжительного лидерства, а значит, она должна будет стремиться использовать все свои политические и экономические возможности для сохранения стратегического присутствия в Республике. Имея в своих руках ТАПОиЧ и возможности стратегических и союзнических соглашений, Москва может играть в свою игру в Узбекистане. И если повлиять на активность США и НАТО она не может, то после 2005 года Москва может активизировать свою собственную политику, чего раньше не представлялось возможным.
